КРАТКИЙ ПУТЬ ДОМОЙ.

Сейчас о тех случаях, которые можно назвать экстренными, срочными. Это когда внезапно надо ехать туда или сюда. Таких моментов скажу прямо – бесчисленное множество. Некоторые, которые запомнились…
Глубокая осень 1977 или 78 года на перегоне Осколец – Заломное, на Южной железной дороге. Полевой городок – около Оскольца, где и выемка рядом и насыпь второго пути – тоже, напротив. Дома не был долго, месяца полтора: даже немного поругался уже со старшим воинским начальником  – майором Кадышевым.  Александр Евгеньевич был мужик, надо сказать, упёртый – станет «поперёк» — не сдвинешь.  А задач для механика и придумывать не надо. Даже планировкой земляного полотна, мне помнится, заставил заниматься. И мы с «замечательным специалистом» своего бульдозерного дела рядовым Радзивиловским  устраняли все замечания по основной площадке, а другой «мастер» — рядовой Тоомисте на катке – укатывал насыпь…
Но я совсем же о другом: неожиданный вызов к Евгеньевичу меня не застаёт врасплох, не смотря на позднее время – он вообще почти не спит. Он,  выслушав доклад, смотрит на часы: такое впечатление, что  он засекает время.     Деловито даёт мне целых трое суток на поездку домой    и…  отмечает время: пора бежать,  пока не передумал!
И вот среди ночи,  вбегаю на вышку к дежурной по станции Осколец, где все бодрствуют за чаепитием.   Угощают чаем и раскрывают перспективы: поездов пассажирских до утра нет,   а тепловоз резервом , т.е. порожняком, на Ржаву —  совсем скоро.   В два ночи влезаю в кабину притормозившего локомотива,  и мы двигаем вперёд. Часа через полтора вот она – Ржава. И там тоже на вышке отзывчивые люди, всегда готовые помочь капитану желдорвойск. И тут мне везёт:
Скорых нету, а электровоз, тоже порожняком – вот он, подходит, и идёт на Белгород. Операция быстрая: притормозивший локомотив становится на время моим средством передвижения. Машинист с помощником люди компанейские: начинается живая беседа под стук колёс. Дождь начался сильнейший, дворники почти не справляются с потоками воды, поэтому ничего впереди не просматривается. «Как вы так едете – ничего же почти не видно» — спрашиваю. «Дак график же надо соблюдать – остальное не важно»…   Вот как, оказывается.  Замолкаю временно,  в  тепле  и уюте, и вижу,  что…  оба мои собеседника что-то сильно  закемарили!  Машинист на тревожную кнопку нажимает как автомат, не просыпаясь – как это у него получается? Скорость километров 120, впереди  кое-как виднеется какое-то мутное пятнышко от прожектора, а они…  спят?!  Становится сильно не по себе, и я задёргался: начал задавать всякие вопросы – отвечают.  Не просыпаясь. Сижу, соображаю.  Доеду ли до дому, интересно?  Но проходит минут десять и мы снова разговариваем, как ни в чём ни бывало!   Ну герои, ну вы граждане даёте!  Но ничего им, на всякий случай, из своих выводов не сказал.
Дождь закончился и мы прибыли на станцию Белгород. От Оскольца всего-то за часа за три: такой скорости никогда на скорых поездах не бывало!  На перроне – скорый,  и прямо через Лозовую.  Уточнил с пристрастием,  и  только после этого улёгся на полку.  Теперь можно и подремать, ведь через  часа четыре  неполных  буду на месте. Такой рекорд и установил: вся поездка заняла меньше семи часов…